ЯНКА
|
|
|
Сборник
материалов. Авторы-составители: Екатерина Борисова, Яков Соколов. Для большинства из нас вторая,
закрывающая, скобка в надписи на могильной плите тоже самое,
что сама плита: за ней нет ничего. В каком-то смысле это верно и для
гражданки СССР Дягилевой, 24 лет от роду, образование среднее, не работавшей
нигде и никогда. Но для многих знакомство с творчеством поэта и музыканта
Янки началось в мае 1991 года, с заметки в «Комсомольской правде», своего
рода такой вот скобки. При жизни Янка не жаловала
журналистов. За несколько лет концертной деятельности и настоящей всесоюзной
славы она не дала ни одного полновесного интервью, а все упоминания о ней в
статьях о феномене «Сибирской волны панка» так или
иначе связаны с именем Егора Летова – и уж,
конечно, его фигура затмевала Янку. И до сих пор, - хотя прошло уже
десять лет со дня её трагической гибели, - она остается загадкой. В прямом
смысле этого слова. Она не вписывается нив какие
ряды поэтическое наследственности, хотя почти все, знавшие её, в голос
говорят и об огромном влиянии, которое оказании на неё Александр Башлачев и Егор Летов, и о её
увлечении поэзией с детства. Она не вписывается в музыкальные направления и
стили – одинаково легко (правда, опираясь на разные записи) доказывают её
принадлежность а авторской песне, панк-року, пост-панку, «настоящему» рок-н-роллу… У
неё есть подражатели, но нет последователей – нельзя следовать за стихией (а
в том, что это была именно стихия, вихрь, - после прочтения книги нет никаких
сомнений». О ней вообще немногие знают хоть что-то достоверное. Книга «Янка» - это сборник
материалов, вобравший в себя немногие прижизненные публикации, посмертные
статьи (коих набралось уже на небольшую книжку), воспоминания родных, друзей
и знакомых, несколько стихотворений, не вошедших в сборники, дискография
(также разделенная на прижизненную и посмертную). И бесчисленные фотографии.
Составители книги Екатерина Борисова и Яков Соколов потратили на эту книгу
более трех лет жизни. Первое издание проекта вышло без санкции составителей
под названием «Янка Дягилева. Придет вода» в конце 1998 года. Сырое, не
выверенное издание вызвало массу нареканий, но сами авторы пишут во
вступлении, что не жалеют сейчас о той книжке – зато стало понятно, в каком
направлении следует двигаться. Новое издание не просто расширенный вариант –
это самостоятельный продукт то, что было задумано с самого начала. За последние годы книги о «звездах»
(в том числе и посмертные) стали привычным и понятным родом литературы. Как
правило, люди, пишущие их, достаточно честные профессионалы, иногда даже
лично знающие или знавшие своих героев. И, как профессионалы, они стараются
пригладить, отлакировать свое произведение. Ничего
подобного в книге Екатерины (профессионального журналиста, литературного
редактора журнала FUZZ)
и Якова (музыканта, самиздатского журналиста, сотрудника журнала «Осколки» и
газеты «Порог») нет. Они не правили воспоминания – они только
деликатно, в сносках поправляли неточно цитирующих Янку журналистов. Они не
создали образ «непризнанного гения» - Янка откровенно не стремилась к
общественному признанию, и есть даже легенда о том, что она отказалась
записываться на студии фирмы «Мелодия». Она, похоже, не стремилась «сделать
карьеру» даже в андеграундном понимании этого
слова. Не искала студию для записи, играла со случайными
музыкантами, не занималась распространением уже сделанных записей – вообще не
особо интересовалась судьбой записанного, только однажды отказалась от
авторства составленного Летовым бутлега.
Эта книга не только о Янке, эта книга
о времени. О тех золотых годах – 1988 – 1991, когда в нашей стране люди
верили в собственные силы и в других людей, когда еще можно было в единый рок-н-ролльный фронт и прочие милые вещи. То было необычайное
время, когда идеологический диктат уже прекратился, а диктат денег еще не
чувствовался. Когда музыкой, творчеством можно было заработать. Не «сделать
деньги», а честно заработать на то немногое, что действительно нужно
музыканту: гитара, сигареты, немного еды и билет на поезд. В книге есть
несколько историй о том как Янка ехала за сотни километров, в чужой город, к
мало- или вовсе незнакомым людям – играть, петь,
слушать, разговаривать, выпивать (если было. Екатерина и
Яков не резали истории об алкогольных эксцессах, иначе пришлось бы резать
практически всех собеседников). Самые активные годы своей жизни Янка
моталась по стране – от Иркутска до Вильнюса, и везде её принимали, кормили,
устраивали концерты, водили по местным достопримечательностям. Эта книга и об
этих гостеприимных людях. Её запоминали все, кто так
или иначе соприкоснулся. То, что они рассказывают, немного отличается от
рассказов близких друзей, но книга – беспощадная в чем-то книга! –
показывает, что иной раз близкие видят и понимают меньше, чем случайные
знакомые. Даже близкая подруга не знала, что Янка училась в музыкальной
школе. Трудно назвать это окончательной
книгой о жизни. Сейчас разве что отец может сказать, как начиналось
формирование её характера – но и он не знает, как он сложился. Он не видел
тюменские, новосибирские, московские, питерские квартиры и общаги, где она
жила и где иногда пела, не видел трассу и тех водителей, что подвозили Янку и
Летова во время их скитаний по стране, он не видал
институтские актовые залы, залы ДК, библиотек, не слышал, как она пела для
людей. А друзья – чувствуется, что многих
уже не в первый раз спрашивают о ней, и они отработали свои ответы, заучили
их. Создались целые апокрифы – например, о последнем концерте Башлачева, после которого она будто бы и написала свои
самые главные песни. Есть свой канон и в рассказах о её
смерти. Никто не может пройти мимо и – кто-то говорит, что
все знал и чувствовал задолго до, а кто-то не может поверить и до сих пор.
Сравнивают, вспоминают о Башлачеве, Селиванове. Ник
Рок-н-ролл прямо обвинял в свое время Летова в – выражаясь языком протоколов –
«доведении до самоубийства». Трудно сказать, кто прав, да и вовсе не хочется
об этом говорить. Лучше почтить её память другим
способом – найти уникальную квартирную запись, редкую фотографию, автограф
неизвестного публике стихотворения, дать послушать записи тому, кто еще не
слышал. Принципы Янки – не ввязываться в попс – дали свои плоды: она не стала коммерчески успешной, и её
смерть не продана (как могла бы быть). Мифа не возникло – и хорошо. Друзья –
в широком смысле слова – позаботятся о том, чтобы её не забывали. Нам бы всем так. |
|
|
|
|