|
Из интервью с Радой (РАДА и ТЕРНОВНИК) |
|
|
"Рада. Новые имена"
ГУ: Н-да! Но, тем не менее, Рада утверждала, что хотела бы петь какие-то песни ИНСТРУКЦИИ ПО ВЫЖИВАНИЮ, например. Хотя я бы не сказал, что это панк. Для меня Раду с ИНСТРУКЦИЕЙ объединяет то, что это трагический эпос. Чего сейчас очень мало в нашей музыке. ТМ: Рада, а ты специально добивалась такой трагичности во всех четырех песнях? Рада: Я я (неожиданно нервно смеется) Ну как можно вообще специально добиваться трагического оттенка?! Сейчас я стану на уши и запою трагически? Потом расслаблюсь и спою что-нибудь веселенькое? Это коммерческий подход (смеется), попса уже какая-то! Я не уверена, например, что Янка сидела и думала: "Вот сейчас я спою трагическую вещь" (говорит светлым голосом) Человек живет и как-то себя выплескивает. Янка, действительно - тут остается только Гурьева цитировать бесконечно, что "это жизнь, которая протекает по-разному". Сейчас она протекает так (поправляется) Протекала так. Потом - так. ТМ: А как вообще относишься к Янке? Рада: В принципе, это единственная женщина, которая
была и есть воплощение духа в музыке. Воплощением духовного.
То есть я не вижу больше женщин, которые воплощали бы в жизни что-то
духовное. А потом, как мне кажется, мужской вокал может себе позволить быть
нарочитым, бездуховным, стебным,
каким угодно. А женский вокал, если он красив и бездуховен, это ничто. Это
рука дьявола. Я не знаю, как это еще назвать. То есть женщина обязана быть духовной, или не надо этим заниматься! Вот
Янка для меня - это единственное духовное существо. ГУ: Может, на тебя ее рок-поэзия все же подействовала? После нее ты стала несколько другие песни писать. Рада: Ну, тут непонятно. Я тогда многое слушала. Не
только Янку. То есть это был период, когда я стала отслушивать,
в принципе, и Янку, и КОМИТЕТ, и ДЯДЮ ГО, и, там, ГО. Тут уже непонятно, что
подействовало. В принципе, могу повторять бесконечно - это дух. Рада: (после паузы) Ну-у. Нет, не возникло, кстати Сергей Гурьев – ГУ, Михаил Тимофеев – ТМ "Музыкальный Олимп" (Москва), сентябрь-октябрь 1992Рада Анчевская, 2001, Москва, фестиваль «Сильный потолок»:
"Список Фельдмана. Рада" Рада: Действительно, было событие, которое наложило отпечаток на всю мою жизнь - это было знакомство с Сережей Гурьевым и вхождение в тот круг, в котором было принято слушать песни не МАШИНЫ ВРЕМЕНИ и даже не АКВАРИУМА, а было принято слушать Янку Дягилеву, Егора Летова, Ника Рок-Н-Ролла, РЕЗЕРВАЦИЮ ЗДЕСЬ, которая теперь БАНДА ЧЕТЫРЕХ. Это действительно было сильнейшее впечатление. Это был абсолютный шок. Я помню, как Маша Володина привела меня на концерт. Выступала Янка, выступал Егор, - это в электричестве все было. И у меня действительно был шок, я поняла, как можно, какие тексты можно писать, как можно по сцене двигаться, петь. Такая жесткая искренность. Именно жесткая, не такая слюнтяйская, когда "ой, ля-ля-ля, тополя". А тут все очень жестко, человек, действительно, не только выворачивает себя наизнанку, но ему еще и есть, что вывернуть. Потому что какой-нибудь бомж тебя тоже может поймать у Курского вокзала и начать выворачивать себя наизнанку, но это совершенно не интересно, а глупо, скучно и тупо. Может, конечно, и повезет, но в основном будет именно так. А это все было как откровение, открытие. Потом мы пошли с Машкой на акустический концерт Янки, и это меня уже вообще как-то совершенно добило, я поняла: "Вот оно! Вот, что от нас скрывали наши родители!" (смеется). Я до сих пор с большим удовольствием слушаю КООПЕРАТИВ НИШТЯК, БАНДУ ЧЕТЫРЕХ, Черного Лукича, Янку до сих пор слушаю, Летова, но Летова не пафосного, а альбомы Сто Лет Одиночества, Прыг-Скок. Григорий Фельдман, "Форпост" 23 апреля 2000 |
|
|
|
|
