Тусовка вокруг «Г.О.Н.Я»

Москва. 17-е февраля. 19 часов. Немного холодно, но этого не ощущаешь, потому что знаешь, где сейчас окажешься. А оказаться все мы должны были на концертах ГО, Ника Рок-Н-Ролла и Янки. Кампания подобралась отличная. Еще издалека, подъезжая на машине, были видны толпы народа. Как потом выяснилось, такая же толпа была в фойе ДК и еще одна в зале. Только толпы вне зала отличались от той толпы, что была в зале тем, что у последних были билеты, а у первых нет. Но тем, у кого были билеты, но находились в фойе, пробраться в зал было невозможно, так как количество человек на метр превышало 6. Из-за этого пришлось не увидеть начало сейшена. Наконец, народу, стоявшему в фойе, надоело стоять, и они принялись ломать двери. На первую попытку вышел на свет директор ДК и сказал, что если все успокоятся, и выстроятся в очередь, то всех пустят без билетов. Директор, видимо, не видел, сколько народу стояло на улице, и поэтому не знал, что если все выстроятся в очередь, то они перегородят дорогу транспорту (до дороги было метров 200). Панки, с детства привыкшие быть людьми культурными, решили не нарушать правил дорожного движения, и, подождав еще пару минут, предприняли вторую попытку сломать двери. Вторая попытка оказалась также неудачной, но директор не появился.

Третья попытка была удачной, но со стороны властей, так как появились менты, которые скинули всю толпу вниз с лестницы. Благодаря этому люди с билетами смогли спокойно попасть в зал. Говорят, что остальных потом пустили без билетов.

Пока мы пробирались до зала, в нем работала какая-то местная команда, которая никому не запомнилась. К моменту нашего появления в зале на сцену вылез Ник, чем вызвал волну оваций. Ник спел две-три песни, наказав, чтобы старуха веселила старика; ничего остального понять мне не удалось, так как очень давила музыка. Конечно, имело большое значение в качестве исполнения песен то, что Нику подыгрывала не КОБА. Барабанщик, поражающий своей массой (как выяснилось, это был один из преподавателей по классу ф-но в одной из московских детских музыкальных школ) стучал еще ничего, однако все поражались, почему ведущий барабан после его игры остался без дырки. Игра же гитариста вызывала дикое недоумение, так как движение его пальцев было настолько хаотично, что появление звуков (в тонах) вызывало ассоциации, скорее всего, с броуновским движением. Наконец, Ник, вдоволь наоравшись в микрофон, удалился, и зал находился в ожидании появления ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ.

Ждали минут десять, но терпению есть предел, и все начали возмущенно орать. На крики вышел... директор ДК и сказал, что если галдеж не прекратится, то концерта не будет. Но в этот момент, вопреки его ожиданиям, появилась ГО и стала подключаться к аппарату, – директор испарился, но, видимо, решил действовать другим методом – дал указание не врубать звук. Ох уж эти директора, и кто их только ставит на такие посты, их, не умеющих вести себя достойно перед музыкантами и другими людьми, которые в сто раз умнее. Егор, убедившись, что микрофон не работает «и неизвестно...», сел на пол и сидел с таким выражением лица, как будто вокруг него никого нет. Наконец, микрофон дал о себе знать легким свистом. Егор встал и сказал, что этот концерт — последний концерт (интересно, какой он по счету «последний» за последние пять лет?). Ну да ладно, не будем стебать Игорька. Заглушая последние слова Егора, музыканты начали играть что-то до ужаса знакомое, но что – понять так и не удалось, так как Егору петь не пришлось. Он в это время занимался тем, что просил сделать голос погромче на мониторах. Поняв, что просьбы его напрасны, он остановил играющих. Тут же они начали другую вещь: «Вам Насрать На Мое Лицо». Зал был в восторге, но по окончании песни крики не стихли, да и не могли стихнуть, т. к. без перерыва началась другая, в конце которой Янка периодически выхватывала микрофон у Егора и подпевала. «Выхватывала», – потому что создавалось такое впечатление, что Егор ее не замечает. Потом начали играть «Раздражение», которое дошло до того, что Егор начал кататься по сцене. Потом последовали другие немало известные песни «Все Наоборот», «Мы Все В Голубой* Жопе», «Я Сяду На Колеса, Ты Сядешь На Иглу», «Перемена Погоды», «Новая Правда, Новая Вера». Глядя на Летова, мысли переплетались, и ничего невозможно было понять. Он являлся чем-то непонятным на этой сцене, переполненной людьми. В его лице совмещались одновременно сразу несколько личностей. То он выглядел самолюбивым диктатором, то язвительным пророком, то маленьким худеньким человечком, который пел о чем-то, что можно назвать «Гражданской обороной». Он говорил то, что считал нужным, а не то, что надо было. Может быть, в этом смысл обороны? В текстах Летова нет конкретизированных образов, а есть набор слов, который в совокупности действует на мозг так, что понимаешь то, что и так было понятно, но не замечалось им. Короче, «все, как у людей». В это время на сцену вышел Ник.

Надо сказать, что он и до этого выходил и бросил свое тело в толпу. Когда он выдернул свое тело из месива рук и голов, на нем не хватало части одежды. Поэтому на этот раз он тихо и спокойно сел на край сцены, пожав Егору руку.

Через несколько секунд появилась Янка, и, обняв Егора, стала подпевать ему «Все Как У Людей». После этой паузы две троицы удалились за кулисы. Наступил незапланированный антракт минут на 20, так как Янка требовала удалить всех людей со сцены, – иначе она петь не будет. «Хирурги»** принялись за дело.

Этим фактом Янка многих напрягла, и половина народа сгинула из ДК. Надо сказать, что на сцене, кроме музыкантов, было действительно много, слишком много народу. Всевозможные тусовки и знакомые различны. Сверкали лысины Дронов, усы Сержей, бороды Злыдней и фотографов. Наконец на сцену вышла Янка, и, описав на ней непонятную траекторию, удалилась. Вскоре она вышла опять, но уже не одна, а с музыкантами. Ребята из банды Хирурга сделали свое дело – на сцене было человек 10, в том числе и я, обосновав необходимость моего присутствия перед пропускающими кинокамерой (правда, в ней давным-давно уже кончилась пленка). Янка начала с самой сильной своей песни про трамвайные рельсы и, спев еще три вещи, удалилась. На смену ей выбежал Ник и начал что-то петь. Через минуту появился директор ДК, и, хлопая Ника по плечу, говорил ему: «Эй, парень, довольно, ну, хватит, хватит». О Господи, откуда только берутся такие придурки?! Ник в изумлении остановился и начал выяснять отношения с этим идиотом. Толпа, воспользовавшись паузой, стала звать Егора, крича: «Все по плану, все по плану, все по плану...» Ник стал просить директора время еще на одну вещь, и тот был сломлен. Ник что было сил стал орать в микрофон: «Игорь, на сцену, Егор, Джефф...» Так он орал до появления Егора с людьми еще минут десять. Наконец все собрались и начали играть «маленькую», как они обещали директору, песню. То был «План». Егор спел два куплета и передал микрофон Нику. Тот опять начал что-то про старуху. Тут на сцену полезла молодежь. Стоящие на сцене тоже осмелели, и к Нику с Егором подлетели Дрон, Серж Улыбающийся, Злыдень. Все они обнялись, встали кругом лицами в центр и стали похожи на пляшущих папуасов. При этом каждый что-то пел в микрофон. Когда очередь дошла до Дрона, он выдал текст следующего содержания: «Шел я мимо Мавзолея, из окошка вижу.., это мне товарищ Ленин...» На этом сейшен закончился, и только стоявшие на сцене услышали окончание: «...шлет воздушный поцелуй». Под смех публики и ржание врубившихся музыкантов удалились за кулисы. За кулисами по-прежнему парило оживление как в физическом, так и в творческом плане. Продавались журналы «333» и сборник стихов Сергея Улыбающегося. Янка наотрез отказалась давать интервью и фотографировать себя. Ник Рок-Н-Ролл уже успел куда-то исчезнуть, а Егор находился в гримерной, но пройти туда было невозможно, так как на дверях стоял коренастый чувак и никого туда не пускал. Вскоре к нему подошел Кирюша – малолетний панкующий придурок и моментально получил по роже за то, что слишком много суетился на сцене рядом с Ником и Егором. Вообще-то я и сам хотел ему врезать за то, что он распространял обо мне слухи неприличного содержания, но чувак за дверями опередил меня, и я решил узнать, кто же он такой? В ответ на свой вопрос я получил справку и информацию о том, что он является директором ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ, и имя его Сергей Фирсов. Кстати, из достоверных источников есть информация, что Кирюша, который получил от Фирсова по своему бритому жбану, является талисманом Ника. Наконец-то народ начал постепенно расходиться. Дверь осталась без охраны. Открыв ее, я сразу уткнулся носом в чью-то спину. Комната битком была набита людьми, которые разговаривали между собой, а какие-то люди брали интервью у Егора, задавая ему вопросы о политике. Открыв дверь, я услышал, как в соседней комнатке на фортепьяно играет Янка. Играла она что-то, не имеющее формы. Слушая ее, я чуть не заснул, но тут появилась толпа каких-то чуваков, которые искали технический спирт. Один из них спросил меня: «Кого ты ждешь?» Я понял, что если я скажу, что я жду Летова, – я вылечу отсюда. И поэтому я чисто автоматически ответил: «Я жду Злыдня». Чувак еще раз десять переспросил меня, но, так и не поняв, кого я жду, отстал от меня. Из разговора этого пьяного подростка с каким-то другим я понял, что этот сейшен ГО, по сравнению с прошлым годом, был намного культурнее и спокойнее. «Да», – подумал я, когда мы шли уже все вместе через зал. Стульев 30 в зале точно не хватало. Выйдя на улицу, мы увидели девушку, которая спала прямо у входа, на снегу (не дождалась, видимо, и уснула). Прихватив ее с собой, мы потекли к метро. По дороге на вписку я попросил Егора дать интервью, но тот сказал, что это надо делать с магнитофоном, и поэтому мы договорились встретиться завтра (благо, Егор вписывался в соседнем доме). Поэтому мы просто поболтали. Егор говорил что-то про нахальную прессу, Троицкого, Шавырина,*** про пластинки, записанные за рубежом и пр. На следующий день встретиться с Егором так и не удалось. И вот, узнав, что 6 апреля он будет проездом в Москве, я встретился с ним. Егор сказал, что после концертов он снова окажется в Москве. Пробудет здесь порядка недели и вот тогда обязательно даст интервью. Ну что же, посмотрим, как сибирские ребята умеют держать слово.****

* Названия песен, равно как и лингвистические красоты статьи – на совести ее автора.

** Байкеры, «Ночные Волки» под предводительством Хирурга.

*** Дмитрий Шавырин в то время был ведущим музыкальной полосы «Звуковая дорожка» газеты «Московский Комсомолец».

**** Третью часть статьи, посвященную последовавшему вскоре квартирнику Ника Рок-Н-Ролла, мы решили здесь не воспроизводить.

Джулиан, «Этажом Ниже» (Москва) №4/1990