|
Домой! Сколько секунд было больно?
Как долго можно стоять на бритвенно-острой грани, врезаясь все глубже?
Истекать кровью. Исходить плачем. Плясать в огне, балансировать между двумя
покоями - холодной землей жизни и холодным небом смерти. Иным это досталось
от природы... Шаг влево, шаг вправо - стреляют без предупреждения. На таких
высотах, в таких глубинах роковое томление души и тела неизменно разрешает
суицид. Вопрос лишь в первенстве - основной вопрос философии. Но разве важно,
в какие двери вагона выходить, шаг влево, шаг вправо - станция все равно
одна. Приехали.
Мы любим могилы. Асфальт под окном. Крюк в потолке. Нимбы, иконы. Мы понимаем
этот язык. Но поймем ли мы тех, кто сделал то же самое, сошел с острия, но в
другую сторону, оставив свое тело тем, кто любит это тело, свои голос - тем,
кто любит этот голос? Просто тело. Просто голос. Просто другая жизнь. Пусть
будет так. Никто не отступил, никто не предал. На таких высотах, таких
глубинах мало воздуха и много боли. Сколько кому отпущено сил? Как долго
можно стоять на бритвенно-острой грани, врезаясь все глубже? Истекать кровью.
Исходить плачем. Плясать в огне. Какой конец лучше? Вздор, все едино. Но
оставайтесь живы! Просто тело. Просто голос. Пусть будет так.
Не стреляйте!
Д. Иванишен
"Утро" (Воронеж) май 1993
|