РЕЦЕНЗИИ на альбом "Не положено" |
|
Под каблуком потолка
Запоздалое появление
дисков Янки и ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ (записанных в 1987-88 гг.) по социальному
значению для отечественной рок-культуры трудно переоценить. Это - глас
осмысленной оппозиции, явно враждебной к сложившемуся рок-истеблишменту,
вопль надрывный и страстный, и адекватное эхо "корчей безъязыковой
улицы"* (в подземных переходах Невского, кажется, еще поют "Все
Идет По Плану"), и торжественная дефлорация российской музыкальной
индустрии - в плане приобщения к "табуированной лексике". После
романов Э. Лимонова и фильмов К. Муратовой, теперь на пластинке "великий
и могучий" предстает без ханжеских "фиговых листков". Но в
первую очередь - это момент истины. В сознании артефактом современной
культуры творчества столь неординарных, талантливых людей, уже неоспоримо
"состоявшихся", есть что-то от покаяния. Тем более, что для Янки
оно пришло посмертно. "Мы под прицелом
тысяч ваших фраз, - а вы за стенкой, рухнувшей на нас", - поет Янка.
Трудно писать о ней. Потому что надо слышать этот пронзительный крик,
напряженный, как линия электропередачи, выговаривающий страшные, жалобные,
большие слова. Они настойчиво бьются, стучатся в сознание - и строчки
наслаиваются, "заводной калейдоскоп звенит кривыми зеркалами, колесо
вращается быстрей" - возникает зыбкое, неуютное, тревожное состояние. А
в голосе - нерасплесканная, истовая любовь к жизни, совершенно русская,
какая-то крестьянская девичья тоска, и тут же урбанистическая холодная
усталость. Вот так - "очень в точку, если в одиночку". На янкином альбоме
ощутимо присутствие Егора - то жужжит его "зафузованная"
электрогитара, то звучат подстукивания и прочие шумы. На "двойнике"
ОБОРОНЫ есть тема, сочиненная ими вместе. Как Янка, Егор побывал "под
струёй крутого кипятка", и обварившись, мучается, и песни из него
выходят вместе с грязью, с кровью и гноем. Это крамольный, брыкающийся,
богохульствующий, матерящийся альбом, и это самое рок-н-ролльное, что выросло
за последнее время на отечественной ниве. …"У каждого из
нас быть могут разные ходы, но цель у нас едина - суицид" - в этих
словах, напоминающих знаменитый тезис А. Камю ("Есть лишь одна по
настоящему серьезная философская проблема - проблема самоубийства".
"Миф о Сизифе") - не цитата классика, но зерно еще одного программного
заявления Егора: что настоящий рок есть нечеловеческая музыка, и истинные
рокеры уже мертвы. Подобная экзистенциальная критика действительности требует
незаурядного мужества, ведь сразу же приходит потрясающее все существо автора
прозрение: "А вы остались такими же". Наверное, поэтому Летов теперь
распустил ОБОРОНУ и замолк. Жуткие слова пропела
и Янка: "Кто не покончил с собой, тех поведут на убой…". Но именно
в том, что эти два человека доверчиво отдали нам самих себя, и заключается
надежда. А может быть, вера: не раздавит бытие, этот "каблук
потолка", услышат, поймут, и что-то изменится. Настанет "великий
праздник босоногих идей".** А. Курбановский, FUZZ №9/1993 Первая и, на мой
взгляд, последняя пластинка легенды рок н-ролла Янки Дягилевой. Запись для
выпуска была сведена еще в конце 1991 года, а увидела свет только сейчас.
Материал этой работы известен почти всем (кто хотел), так что я не вижу
смысла его представлять. Единственное, о чем можно пожалеть – это тираж,
который составляет всего 5 тысяч, и уже сейчас купить эту пластинку
практически невозможно. «Пятая Стена»
№24(5), май 1993 Трагическая судьба
Янки Дягилевой, чья жизнь оборвалась несколько лет назад – в ее непростой
музыке, в ее непростых мыслях и стихах, исполненных с болью и отчаянием. Еще
одно послание из прошлого, когда мы все еще были скованы одной цепью. Кто бы
знал, что цепь давно проржавела… Первый альбом русской
поэтессы и барда Яны Дягилевой (Янки) – очередная посмертная пластинка. Янка
трагически погибла в возрасте 25* лет. Принято считать, что эта сибирская
девушка своими песнями и стихами закрыла брешь, образовавшуюся после ухода
другого русского сибирского** поэта – Александра Башлачева. Объяснить, о чем
ее песни, невозможно – столько в них истинной поэзии, неприкрытого трагизма и
детской незащищенности. О песнях Янки хорошо было сказано в одной из
отечественных рок-энциклопедий: «Урбанизированный милитаристский пейзаж, мир,
населенный неодушевленностью, и даже живое в нем сравнимо с мертвым». В подборку вошли вещи
с матрицы, записанные Егором Летовым в январе 1988 года и составившие основу
альбома "Не Положено", и песни с концерта в каком-то
общежитии Новосибирска***. Выделить из них лучшие и худшие невозможно – они
равноценны по силе и глубине, по чуду воздействия. Думаю, пластинка
представляет интерес как для любителей рока, так и для любителей авторской
песни. К сожалению, пока это ее единственный диск. Янка оставила несколько
магнитофонных альбомов, хотелось бы, чтобы они тоже поскорее увидели свет. Алексей Певчев, «Столица» (Москва) 1992 Не Положено (1987) Январь 1988 года. В оригинале это –
коротенький 20-минутный акустический альбомчик. Это, вообще, первая янкина
запись. Некоторые песни больше нигде не повторяются, хотя в целом это –
подборка впоследствии известнейших, солиднейших и популярнейших «хитов»
(«Особый Резон», «Фальшивый Крест», «Берегись» и др.). Как я уже говорил, это
– акустика (я лишь подстукивал и подыгрывал на электрической гитаре, –
надеюсь, ненавязчиво). Это самый мой любимый из янкиных альбомчиков,
несмотря, а, может быть, и благодаря отсутствию постпанковых аранжировок,
моих «фирменных» пошумелок и атонального рева, которые теперь привычны и
свойственны янкиному аккомпанементу. Альбом очень живой, честный и
энергичный, и отличается заметным отсутствием эстетства и утонченности,
которые все более и далее прорываются в ее последних опусах. Здесь пока еще
нет давления на жалость, которое, как мне кажется, прослеживается и местами
попросту сквозит во всем ее последующем творчестве и которое, по-видимому,
имеет упорное стремление трансформироваться, в конце концов, в некий
отрешенный, обреченный и бессильный бабий плач. В
конце 1989 года без согласия на то автора, я, как мне кажется, резонно
добавил к уже записанному еще несколько песен из ее акустического фирсовского
«бутлега», а также – из своего «архивного» студийного запаса – дабы довести
общее время звучания альбома – хотя бы до получаса, т. к. из-за
первоначальной краткости он практически не распространялся, либо имел
хождение в качестве дописок. Сама Янка гневно отказывается от этого
полученного дополненного, полупиратского варианта. Е. Летов. «Гроб»-хроники. «Контр’Культ’Ура» №3/1991 |
|
|