"Ариса" mailto:ananyeva_arisa@mtu-net.ru
Wed, 6 Aug 2003 09:54:10 +0400
 
« Мы с тобой пронеслись и укрылись страницами книг телефонных,
Где сотни имён – всех, таких же, как я...
Но только ты так могла –
Медленно падать, сгорая дотла,
Бархатным пеплом на стол, где полно стекла»...
 
Текила Jazz «Такая же, как ты»
 
Янка, я никогда не забуду, как каждая строчка твоей песни отзывалась в сердце тупой болью, и как ночная темнота нависала надо мной чёрной кошкой, когда я слушала тебя.
 
Рыдающие звуки гитары, рвущиеся интонации твоего голоса... Оставалось глотать слёзы, подпевать, сидеть не шелохнувшись. В каждой строчке боль и страдание.
 
А ведь тебе так света хотелось, а была лишь свеча, капающая воском на твою скатерть, она с каждой минутой затухала, и снова наступала тьма.
 
Я никогда не забуду...
 
Кипел чайник. На кухне пахло сыростью и сигаретным дымом. За окном шёл дождь, град хлестал по хрупким стёклам, которые готовы были вот-вот разбиться. На старых обоях были видны желтые и бурые пятна, пестрота которых расплывалась перед глазами огромным кровоподтёком.
 
Она сидела за столом, уставившись в пол. Её глаза пристально изучали обшарпанные отсыревшие доски. Усталый взгляд, печаль... Даже не хотелось взять в руки гитару. Струны лопались, на пальцах оставались узкие красные полоски. Стихи тоже что-то не писались, не было того окрылённого состояния, гордо именуемого вдохновением. Зато была головная боль и пустота. Весна не грела, а заливала надоедливым плачем неба.
 
Тяжесть времени давила на плечи, наседала, словно злые демоны сна, пугающие людей ночными кошмарами.
 
Ей бы никто не дал двадцать с лишним лет. Позади был какой-то гигантский путь, утомительный и тяжелый, как будто это была не одна жизнь, а сразу несколько.
 
Никто не знает, что на самом деле происходит у человека в душе. Никто не знал и про её душу, это было что-то недосягаемое и далёкое.
 
Царила чудовищная свинцовая тишина, даже дождь за окном приутих, уступая место неестественному спокойствию. Затишье перед бурей. Надолго ли? На столе лежала большая записная книжка, пестреющая многочисленными именами друзей и знакомых, телефонами, адресами, странными пометками. Все эти люди были, словно на негативе, от них остались лишь силуэты, а в душе - воспоминания, смех и слёзы. Будущее, туманное будущее, растекавшееся грязно-серой лужей, абсолютно не представлялось ей. Даже люди на негативах были более близкими и реальными, чем то, что должно было быть впереди.
 
Она легла на кровать. Ночь задернула шторы, но покоя не принесла, как и бессмысленных бредовых снов или ужасающих кошмаров. Раньше ей часто снился один и то же сон – у её окон лаяли огромные мохнатые псы, они скребли когтями дверь и жалобно завывали. Вот этих грёз она действительно боялась.
 
Пустота никуда не уходила, а плотно обосновалась в ее уставшей от вечных разъездов и семейных скандалов душе. Семейные скандалы перестали быть семейными, зато ранили не меньше. Тишина резала слух, она к ней совсем не привыкла, как и к родному дому. Поезда, дорога, красивые города, живописные пейзажи, ветхие сараи, заводы и грязные районы – были её неизменными спутниками несколько лет. Граница бедности и богатства. Это всё то, что мелькало перед глазами. Она вспоминала тот надоедливый стук колёс, вот уже и новый город и неизменно больная голова, чьи-то квартиры, тесные кухни, неудобные раскладушки или ледяной пол. Люди, постоянные спутники, новые лица, от которых не осталось даже силуэта.
 
Раньше она могла проговорить всю ночь напролёт, абсолютно не уставая. Могла писать стихи, музыку.
 
Это все как-то ушло, кануло в лету. Весна, болезненная, тусклая принесла тоску и переломанные ветки деревьев. Раньше она даже не замечала, как менялись времена года. Это проходило мимо неё. Зима, лето, дождь, снег, солнце... Какая тогда была разница? Был путь, но кто его прокладывал? Она сама, или же это делали за неё. Она не знала ответа. В её голове бродили беспорядочные мысли: обрывки фраз, телефонных разговоров не давали покоя. Волной нахлынули воспоминания. Вот они с Егором тратят последние копейки на пиво, вот они прячутся от ментов за деревом, вот они опаздывают на электричку, и всё ей тогда было в радость, как-то легче жилось. Но что же грызло ее душу теперь? Она как в книге перелистывала страницы своей жизни, пытаясь понять что-то.
 
Она машинально достала из пачки последнюю сигарету и закурила. Возможно, ей хотелось уединения, спокойствия, ну и вот оно спокойствие-тишина, пустота. Мрачно и тоскливо. Но, казалось, кровь в ее венах вот-вот закипит в безумной жажде деятельности.
 
Она по натуре не могла стоять на месте, но разве этого слёзно просила уставшая душа?
 
Её пальцы снова проворно потянулись за сигаретой, но ничего не обнаружив, она жадно скомкала, пустую пачку и отшвырнула её в угол.
 
А дождь только усиливался, как усиливалась и её головная боль. Как будто кто-то злой и жестокий с силой сдавил ей виски. Она встала, и лохматые пряди рыжих волос упали ей на глаза. Сняв с плиты давно гудевший чайник, она налила себе воды. И в этой захлестнувшей её тишине утонуло всё: и мысли, и воспоминания. И снова пустота. Она специально включила свет, её глаза отдыхали в полумраке, а сердце сжимала странная грусть, сотканная унылыми серыми нитями: точно такими же, как и всё вокруг. Только призрачные тени, и больше ничего. Пожалуй, она слишком устала от пестроты необъятного мира.
 
К ней на колени, мурлыкая, забрался кот - прелестное пушистое создание, но, увы: тоже серое. Два ярких жёлтых глаза дьявольски светились в темноте. Ей даже показалось, что кот хитро подмигивал. Чертовщина какая-то... Она встряхнула головой и залпом выпила всю воду из стакана.
 
Вот на столе Федяйкино письмо: «Яныч, не грусти, ведь и дождь скоро пройдёт»
 
Озябшему сердцу даже стало немного теплее.
 
Вообще-то на столе лежало много писем, в том числе и ее, Янкины, неотправленные.
 
Половину из адресатов она бы и не вспомнила теперь. Скорее всего, это пережитки прошлого. Она вдруг с ужасом поняла, что это либо путь к чему-то новому, либо конец всему.
 
В окно всё так же хлестал дождь и свистел ветер. Сигарет больше не было. Глаза слипались.
 
Завтра будет новый день, завтра всё образуется...
 

Она вот только боялась увидеть во сне огромных лохматых псов...


ВЕРНУТЬСЯ НАЗАД